Век минувший

1 сентября (по старому стилю) 1902 г. – В Сергиево-Казанском кафедральном соборе состоялся молебен по случаю посещения Государем Императором Николаем II Курска в связи с проведением в окрестностях города больших военных маневров. В храме игумения София с сестрами встретила Государя Императора, поднесла от имени обители икону Святой Троицы для царя и святой мученицы Александры для царицы. Матушка обратилась к Императору Николая II со следующими словам: «Ваше Императорское Величество… Сердечно радуюсь, что Всевышний Создатель удостоил меня в преклонных моих летах и глубокой старости представиться Вашему Императорскому Величеству и повергнуть себя и своих сестер к священным стопам Вашего Величества. Августейший Монарх! Осчастливьте меня и моих сестер принятием от нас нашего рукоделия иконы во имя нашего храма Святой Троицы. Сердечно сожалею, что не имею счастья видеть Ее Императорское Величество Государыню Императрицу. Благоволите, Августейший Монарх, принять и эту икону св. царицы Александры для Ее Величества. С молитвенным пожеланием и верноподданническою преданностью желаем Вашему Императорскому Величеству здравия и долгоденствия на многие, многие лета»[59].

 

25 сентября (по старому стилю) 1903 г. – В Александро-Невском скиту освящен новый теплый храм в честь святителя Николая Чудотворца, небесного покровителя царя Николая II, и в память посещения Государем Императором г. Курска в 1902 года[60].

 

13 сентября (по старому стилю) 1909 г. – В воскресенье в 10 часов утра на 92-м году тихо скончалась настоятельница монастыря игумения София. Матушка умерла во время крестного хода, когда несли величайшую святыню чудотворную икону «Знамение» Курскую-Коренную в Знаменский монастырь. Кончина настоятельницы последовала в день престольного праздника – в память обновления храма Воскресения Христова в Иерусалиме, накануне праздника Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня, за 4 дня до ее именин. 15 сентября (по старому стилю) состоялись похороны. Архиепископ Курский и Обоянский Питирим (Окнов, на кафедре с 1904 по 1911 г.; в последствии митрополит Санкт-Петербургский; скончался во Владикавказской епархии на покое 13(28)02.1920) в сослужении викария епископа Рыльского Иоасафа (Романова, с 1906 по 1910 г.), настоятеля Софрониевой пустыни архимандрита Маврикия и городского духовенства совершил заупокойную литургию, а по окончании ее – отпевание. На богослужении присутствовали и.о. на-чальника губернии вице-губернатор Колобов В.А., настоятельница Белгородского женского монастыря игумения Леонида, начальник губернского жандармского управления полковник Ковалевский и др. Храм был переполнен молящимися[61].

 

22 октября (по старому стилю) 1909 г. – В день празднования Казанской иконы Божией Матери монахиня Емилия назначена настоятельницей монастыря с возведением в сан игумении. Монахиня Емилия, в миру Лебедева Екатерина Васильевна, родилась в 1864 г. в Москве. Она была дочерью надворного советника, земского врача, друга доктора Гааза. Ее отец, подражая доктору Гаазу, тоже бесплатно лечил людей. Воспитание матушка получила в Московском Александровском институте, по окончании которого она преподавала в Екатеринбургском епархиальном женском училище. В 29-летнем возрасте по благословению старца Курской-Коренной пустыни Екатерина Васильевна поступила в Курский Свято-Троицкий девичий монастырь и проходила послушания учительницы в монастырской школе, потом казначеи. В 1904 г. она приняла монашество. В 1909 г. игумения Емилия была награждена золотой медалью за труды на ниве народного образования. В 1911 г. она получила наградной наперсный крест, а в 1913 г. золотой наперсный крест из Кабинета Его Императорского Величества за просветительскую деятельность. Кроме того настоятельница оказывала большую помощь раненым во время I-й Мировой войны, за что так же имела награды. Скончалась матушка 26 марта (по новому стилю) 1947 г. и была погребена на Никитском кладбище. Могила ее сохранилась. Игумения Емилия продолжила традиции игумении Софии: благотворения, милосердия, просветительства, старчества, высокой гражданственности. После закрытия монастыря матушка Емилия продолжала скрытно руководить монастырской общиной. Благодаря ее мудрому настоятельству тайная жизнь обители была сохранена в годы репрессий.[62].

 

2 декабря (по старому стилю) 1909 г. – Курское епархиальное начальство, согласно своему определению (распоряжению) от указанной даты, рекомендовало духовенству Курской епархии обращаться с заказами по шитью верхней священнической одежды (рясы, подрясники) и головных уборов (скуфьи, камилавки) в Курский женский монастырь, где имелась специальная мастерская шитья и кройки одежды. Об этом свидетельствуют рекламные объявления в Курских епархиальных ведомостях[63].

 

1909 г. – В скиту был устроен колодец, на пожертвования благотворителей, и в особенности Евпраксии Федоровны Реутовой, имя которой поминалось в синодике монастырского скита[64].

 

6 июля (по старому стилю) 1911 г. – Во дни подготовки к прославлению святителя Иоасафа Белгородского Курск и Белгород посетил обер-прокурор Святейшего Синода, член Госсовета, действительный тайный советник Саблер В.К. В Курский Свято-Троицкий женский монастырь обер-прокурор приехал в 9.30 утра в сопровождении Владыки Питирима. Он побывал во вновь выстроенной школе, где осматривал классы и зал. Затем высокий гость отправился на могилу покойной игумении Софии, где поклонился ее праху и сказал, что глубоко уважал мудрую старицу, прослужившую в сане игумении 44 года. После этого посетил самую древнюю монастырскую церковь, где приложился к Смоленской иконе Богоматери. Затем проследовал в верхнюю церковь во имя Святой Троицы, где осмотрел новый иконостас для открытия придела в память святителя Иоасафа Белгородского и преподобного Серафима Саровского. При посещении церкви в честь Новодворской иконы Богоматери обер-прокурор и Владыка были встречены хором. Затем Саблер В.К. и Владыка Питирим были при-глашены в келью игумении Емилии, беседовали с присутствующими и при многократном пении многолетия отбыли из монастыря[65].

 

25 сентября (по старому стилю) 1911 г. – Архиепископом Курским и Обоянским Питиримом был освящен новый трехэтажный корпус, в котором разместилась церковноприходская школа, рассчитанная на 100 детей. Новое здание школы было возведено сравнительно быстро благодаря сочувствию строительству курских граждан, которые жертвовали от своего усердия кто сколько мог. В особенности много способствовали постройке Михаил Васильевич и Пелагея Тихоновна Зубковы, как крупным денежным вложением, так и расположением других к пожертвованию[66].

 

3 декабря (по старому стилю) 1911 г. – Архиепископ Стефан (Архангельский, на кафедре с 4.10.1911 г.; скончался 18.06.1914 г.), недавно переведенный на Курскую епископскую кафедру, посетил Свято-Троицкую женскую обитель для ознакомления с ее жизнью. Владыка осмотрел все три храма, побывал в монастырской церковноприходской школе, в богадельне, больнице, а также в одной из келий монастыря и в покоях настоятельницы игумении Емилии[67].

 

1911 г. – При игумении Емилии в северном приделе Троицкой церкви освятили престол в честь святителя Иоасафа Белгородского и преподобного Серафима Саровского. Ризница была переведена в западную часть храма[68].

 

21 апреля (по старому стилю) 1915 г. – ученицами церковнопри-ходской школы при Курском женском монастыре была представлена для раненых воинов, находящихся на лечении в епархиальном Знаменском госпитале-санатории в Знаменской архиерейской роще, Пасхальная литературно-музыкальная композиция из 3-х отделений. Первое включало собственно Пасхальные стихи и песни, второе – русскую классику, в основном басни и стихотворения о крестьянской жизни, третье было посвящено военно-патриотической теме. Игумения Емилия являлась членом комиссии по заведыванию госпиталя и много заботилась о пожертвованиях для больных воинов. Послушницы монастыря трудились в госпитале сестрами-милосердия[69].

 

С 12 по 13 декабря (по старому стилю) 1915 г. – Монастырь принимал Великую княгиню Елизавету Федоровну, ныне прославленную преподобномученицу. Великая княгиня пребывала в покоях игумении Емилии. Елизавета Федоровна молилась за литургией в храме обители и на всенощной, которую совершал в сослужении монастырского и приглашенного духовенства епископ Читинский и Забайкальский Иоанн (Смирнов, на Читинской кафедре с 1912 по 1916 год). Великая гостья беседовала с настоятельницей и сестрами обите-ли[70].

 

4 марта (по новому стилю) 1920 г. – На территории Курского Свято-Троицкого женского монастыря советские власти организовали концентрационный лагерь принудительных работ, конфисковав часть келий и разместив в них заключенных. В газете «Курская правда» от 18 мая 1920 г. читаем: «Первое время в лагере находилось около 14 заключенных, в настоящее время число заключенных доходит до 75 человек, большинство из заключенных краткосрочные от 2 до 6 месяцев, 6 человек осуждены на принудительные работы до окончания гражданской войны, 2 человека на 5 лет и 1 на 3 года. В порядке обязательных работ заключенными были оборудованы бани, очищены некоторые общественные площади во время «недели санитарной очистки». Имеющиеся специалисты по счетоводству, мельничному и печатному делу работают по своей специальности. Работают по 8 часов. При посещении лагеря бросаются в глаза чистота и порядок». А вот отчет о работе лагеря за февраль 1922 год: «Для работ в предприятиях в отчетном месяце использовалось около 40% всей рабочей силы лагеря, для работ в учреждениях около 60%. При лагере имеется портняжная, сапожная, столярная мастерская, плотницкая, кузнечная и слесарная мастерские. За февраль 1922 года в них сработано: портняжная – 16 брюк, 2 шинели, 15 курток; сапожная – починка сапог – 35, починка ботинок – 16, валенок – 2, туфель – 3, портфель – 1; столярно-плотницкая – шкафов дубовых – 1, ремонт потолков – 2, ремонт бани – 1, подрамников – 2, гроб – 1; кузнечно-слесарная – ремонт пишущих машин – 3, примусов – 2, железных печей – 1, борон – 3, скоб – 10, кастрюль – 2, петель – 75, ключей – 4,.. чашек – 10, исправление замков – 6, дверных ручек – 6. Кроме того, сделан ремонт в типографии №1 и №2 в складе Лагеря»[71].

 

В ночь на 14 августа (по новому стилю) 1921 г. – В первый день Успенского поста на праздник происхождения Честных Древ Животворящего Креста Господня сгорел Курский женский монастырь. Предположительно, был совершен поджег с целью выселения монахинь из обители. Архиепископ Курский и Обоянский Назарий (Кириллов, на кафедре с 1921 по 1923 г.; митрополит с 08.1921) писал в рапотре на имя Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Тихона (Белавина; Патриарх с 1917 по 1925 г.) следующее: «... Пожаром уничтожено 3\4 монастырских построек и пострадали все три монастырских храма, их коих храм, существующий более трехсот лет, во имя Смоленской Божией Матери окончательно выгорел, остались одни каменные стены, а остальные храмы во имя Святой Троицы и Новодворской Иконы Божией Матери сильно пострадали; крыша на всех храмах сгорела. Для восстановления пострадавших храмов требуется не менее девятисот миллионов рублей, не говоря о четырехстах сестрах монастыря, из которых много престарелых, остаются без крова, одежды и пропитания. В виду изложенного, покорнейше просим Ваше Святейшество сделать распоряжение епархиальным Епископам, не придут ли они на помощь сгоревшему Курскому Свято-Троицкому женскому монастырю, сделав распоряжение своим епархиям о добровольном пожертвовании духовенства и мирян на восстановление и ремонт храмов и помещений монастыря». На бедствие Троицких монахинь откликнулась Глинская пустынь, имевшая давние связи с Курским монастырем, которая перечислила в епархиальное управление 250.000 рублей на восстановление женской обители. Настоятелем пустыни был в то время архимандрит Нектарий (в миру Николай Нуждин, настоятельствовал с 1912 по 1922 г. и с 1942 по 1943 г.), казначеем иеромонах Серафим (в миру Симеон Дмитриевич Амелин, схиархимандрит, настоятель с 1943 по 1958 г.)[72].

 

1921 г. – Александро-Невский скит преобразован в самостоятельный монастырь. Настоятельницей обители была утверждена монахиня Антония. В миру Годяцкая Анастасия Андреевна, 1848 (1851) года рождения, дочь крестьянина из слободы Медвенка Обоянского уезда. В 1873 г. Анастасия Андреевна была определена послушницей в Курский Свято-Троицкий женский монастырь и проходила клиросное послушание. В 1909 г. она была назначена смотрительницей скита и оставалась на этом послушании до возведения в игуменский сан[73].

 

Август–сентябрь 1923 г. – Обитель и храмы были закрыты, имущество разграблено. Помещения монастыря заняли госучреждения и жилуправление[74].

 

1923–1925 гг. – В монастыре размещались Музей искусств и историко-археологический и кустарный музей. В первый период существования историко-археологического и кустарного музея в начале 1900-х годов игумения София передала в дар экспонаты, которые стали частью экспозиции церковного отдела музея[75].

 

1925 г. – Музеи объединились в Курский губернский краеведческий музей.

 

1930-е гг. (до 1937 г.) – Спасаясь от ареста, тайно проживала у Троицких сестер известная старица монахиня Мисаила (Зорина Матрона Гавриловна, годы жизни 1850–1953). По воспоминаниям Соколовой Любови Матвеевны, внучки монахини Мисаилы, матушка поддерживала тесную связь со Свято-Троицким женским монастырем. Чаще всего она находила приют у монахинь Пульхерии (Лактионовой Параскевы Даниловны; годы жизни 1888–1986[?]) и Марии, проживавших вместе с другими монахинями в доме по ул. Красноармейской. Матушки держались монашеского образа жизни: в доме были отдельные кельи, в каждой стояла узкая кровать и столик с иконами. В общей комнате за большим столом монахини стегали одеяла, зарабатывая себе таким образом на пропитание. Монахиня Мисаила все пожертвования передавала на нужды монахинь. Матушки в знак благодарности сшили для нее мягкие суконные домашние туфли и теплое стеганое пальто и жилетку. В день смерти старицы Мисаилы, как будто по ее зову, приехали монахини Пульхерия и другие сестры. Они облачили усопшую в монашеское одеяние, привезенное ею из Иерусалима, и всю ночь читали Псалтирь над почившей. Сестринский хор сопровождал монахиню Мисаилу до последнего места пребывания ее на земле[76].

 

Не ранее 1936 г. – Утрачена восточная стена с башнями по 2-й Сергиевской улице (ныне ул. Володарского).

 

21 марта (по новому стилю) 1942 г. – В день памяти чудотворной иконы Божией Матери «Знамение» Курская-Коренная монастырь был открыт вновь[77].

 

До марта 1947 г. – В монастыре числилось 25 монахинь и 130 рясофорных послушниц – все они в прошлом насельницы монастыря[78].

 

8 июня (по новому стилю) 1947 г. – Указом Святейшего Патриарха Алексия I (Симанского, Патриарх с 1945 по 1970 г.) монахиня Агния (Меленина Анна Семеновна, годы жизни 1870-?) была утверждена в должности настоятельницы Курского женского монастыря с возведением в сан игумении. Матушка Агния была принята в монастырь игуменией Софией в 5-летнем возрасте вместе со своею матерью, впоследствии монахиней Ариадною (Меленина Анастасия, годы жизни 1847–1923). Долгое время жила послушницей при монахине Кирилле, которая окормлялась у Оптинского старца Амвросия (Гренкова; годы жизни 1812–1891). В 1912 году послушница Анна приняла монашество с именем Агния. Проходила послушания на клиросе. С 1921 по 1923 годы исполняла обязанности казначеи. После закрытия монастыря жила в деревне у родственников, потом вернулась в Курск. С открытием обители в 1942 г. вошла в число монастырской общины и несла послушание регента и уставщицы[79].

 

Июль 1950 г. – В годы новых гонений на Церковь Курский Свято-Троицкий женский монастырь упразднили. Имущество обители по распоряжению епископа Нестора (Сидорук, на Курско-Белгородской кафедре с 1948 по 1951 г.) передали в Свято-Троицкий (нижний) храм. И вновь продолжилась скрытая жизнь монастыря. Иноческая обитель жила по Уставу: по традиции во главе его стояла игумения, были старшие сестры, выполнялись различные послушания, совершались постриги в мантию, выполнялось молитвенное правило, читалась неусыпаемая Псалтирь, соблюдались таинства исповеди и причастия. Большинство сестер отличали такие черты, как: – любовь к молитве, неукоснительное выполнение монашеского правила;
– крепкая вера в помощь Божию и Богородицы;
– плач о грехах, искреннее покаяние, страх Божий;
– ревностное исполнение послушаний, трудолюбие;
– смирение, кротость, безропотность, скромность (в т.ч. скромный быт, скромная трапеза);
– спокойствие, мудрость, справедливость, строгость;
– матушки между собою жили мирно и дружно, любили друг друга (одна странница посетила матушек уже после Великой Отечественной войны, пожила у них, а на прощание сказала: «Я во многих монастырях бывала, но такой любви, как у вас, нигде не встреча-ла»);
– любовь к ближним, доброта, сострадательность;
– духовное руководство, в т.ч. помогали советом мирянам, миряне любили матушек;
– после закрытия монастыря и начала гонений на Церковь матушки отстаивали чистоту православного учения, боялись католического засилья; – в годы гонений некоторые матушки прошли через ссылку[80].

 

1950-е гг. – Купол над святыми воротами разобран; здание храма было отреставрировано как исторический памятник республиканского значения.

 

1930–1984 гг. – На территории монастыря размещался архив Ок-тябрьской революции, позже переименованный в ГАКО; с 1984 г. – Научно-методический центр Управления культуры и библиотека для слепых.

Примечания:
59. Прибавление к КЕВ, 1902, №35. С. 718.
60. Курский Свято-Троицкий женский монастырь. Указ. соч. С. 44.
61. Курская быль, 1909, № 193–240, 13 сентября. С. 3.
62. ГАКО, ф. 20, оп. 3, д. 187, л. 4–7; Архив Курской епархии. Папка №2 (5) «Троицкая церковь (бывший женский монастырь)». Документ «Рапорт архиепископа Курского и Белгородского Алексия Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси Алексию за 1947 год».
63. См., например: КЕВ, 1911, № 2 (8 января). С. 22.
64. Курский Свято-Троицкий женский монастырь. Указ. соч. С. 44.
65. КЕВ, 1911, № 27 (8 июля). С. 253–254. Неофиц. часть.
66. Курский Свято-Троицкий женский монастырь. Указ. соч. С. 19.
67. КЕВ, 1911, № 51–52 (23–30 декабря). С. 535.
68. Курский Свято-Троицкий женский монастырь. Указ. соч. С. 15.
69. КЕВ, 1915, № 20 (22 мая). С. 367–370. Неофиц. часть; КЕВ, 1915, № 22 (8 июня). С. 408–410.
70. КЕВ, 1915, №. С. 891–894. Неофиц. часть.
71.ГАКО, ф. Р-327, оп. 1, д. 95, л. 79–79 об.; Курская правда, 1920, 18 мая; Курская правда, 1920, 17 июня.
72. ГАКО, ф. Р-750, оп. 1, д. 145, л. 1–5; Схиархимандрит Иоанн (Маслов). Глинский патерик. М., 1997. С. 567-591.
73. ГАКО, ф. Р-750, оп. 1, д. 204, л. 1–11.
74. Пискарев С. Свято-Троицкий (верхний) храм г. Курска. Курск, 1995. С. 14; Архив Курской епархии. Папка №2 (5) «Троицкая церковь (бывший женский монастырь)». Документ «Справка о Свято-Троицком женском монастыре, находящемся в г. Курске».
75. Курск. Краеведческий словарь–справочник. Курск, 1997. С. 245–247.
76. Из архива монастыря.
77. Архив Курской епархии. Папка №2 (5) «Троицкая церковь (бывший женский монастырь)». Документ «Справка о Свято-Троицком женском монастыре, находящемся в г. Курске».
78. Там же. 79. Архив Курской епархии. Папка №2 (5) «Троицкая церковь (бывший женский монастырь)». Документ «Краткая биография монахини Агнии. 1947 г.»; ГАКО, ф. 20, оп. 3, д. 187, л. 12 об.–13.
80. Инокиня Илария (Трофимова). Историко-источниковедческая реконструкция утраченных духовных традиций Курского Свято-Троицкого женского монастыря. Рукопись, 2008 г. Архив монастыря; Архив Курской епархии. Папка №2 (5) «Троицкая церковь (бывший женский монастырь)». Документы «Благочинному Церквей гор. Курска Протоиерею Александру Иванову от 6 июля 1950 г.», Отдел по делам архитектуры церковному совету Троицкой церкви бывшего женского монастыря от 10 июля 1950 г.»

Другие материалы в этой категории: « Из глубины времен Век нынешний »