«В усердии не ослабевайте; духом пламенейте; Господу служите». Воскресная проповедь

На этих словах нынешнего апостольского чтения и остановимся, братие и сестры, возлюбленные сотрудники и сотрудницы в деле духовного просвещения.

По-видимому, вы и стремитесь исполнить их в своей жизни и деятельности. Когда видишь усердие, с каким большинство из вас относится к делу, ради которого приехали сюда, серьезное отношение, внимание и одушевление всеми вопросами, касающимися этого дела, ваше усердное и проникнутое чувством церковное пение, особенно здесь, в храме, то невольно хочется думать, что слова апостола в вашей жизни и деятельности близки к исполнению.

Но прежде чем так думать о себе, тщательнее испытаем себя.

Здесь, прежде всего, мы трудимся вместе, а лучи хотя и слабые, но собирающиеся в одну точку расплавляют лед и металл. Что же будет с нами, когда опять рассеемся? Не утратят ли, быть может, некоторые огонь, который, находясь здесь, усилили в своем сердце, подобно тому, как потухнет постепенно не только отделившаяся от огня искра, но и громадный, не поддерживаемый ничем пожар?

Затем, ведь о каждом деле нужно судить не по тому, как человек за него принимается, но по тому, как его оканчивает. Только в конце своей жизни великий апостол Павел говорил: «Подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил» (2Тим. 4, 7), притом не благодаря моим трудам, но «благодати Божией, которая со мною» (1Кор. 15, 10). Итак, необходим постоянный труд над поддержанием огня, воспламенившегося в сердце, чтобы жар и пылкость, с какими многие отдаются делу, сохранились до конца.

Создалась ли в нас решимость трудиться над поддержанием огня, воспламенившегося здесь почти без собственных усилий, трудиться и тогда, когда потребуется много собственных усилий для поддержания этого огня?

Но пусть создалась в нас и подобная решимость, исполним ли мы и тогда слова святого апостола Павла, вначале нами приведенные? Ведь святой апостол говорит: «Духом пламенейте, Господу служите». Между тем мы, постоянно вращаясь в кругу дел, занятий и забот земных, не одушевляемся ли только лишь светскими, хотя, по-видимому, и возвышенными, но все же лишь земными идеалами? Совершаем ли каждый свой труд и шаг жизни с таким настроением, как бы они были «служением Господу», а не миру? Ведь даже люди, занятые постоянно предметами, имеющими ближайшее отношение к Слову Божию, могут быть сердцем далеки от них. Так, сердце книжников и законников, изучивших священные книги до последней буквы, не было ли предано страстям мира и не «поучалось» ли на предание Господа? Не изменяем ли мы Господу нередко в тайне своего сердца, более отдавая его миру, чем Господу? Тогда только можем мы исполнить в своей жизни и делах слова святого апостола: «Духом пламенейте, Господу служите», когда будем, по заповеди Господа, «собирать себе сокровища» не на земле, а на небе, испытывая тщательнее свое сердце в том, где оно полагает свое сокровище, т. е. что считает за наиболее для себя дорогое любовь Господа или блага мира.

Знаем ли мы о той борьбе «плоти и духа», которая так прекрасно изображена в посланиях святого апостола Павла, о борьбе со страстями, разветвления которых со всею тонкостью изображены в «забытых сокровищах духа», т. е. в писаниях духовных отцов подвижников? Многие люди, живущие в мире, не испытывая усиленной борьбы страстей, готовы думать, что, следовательно, они и не подвержены последним. Как часто и печально подобные люди обманываются! Ведь эти люди иногда не испытывают борьбы со страстями потому лишь, что слишком свыклись и сжились с ними, или, почитая себя свободными, незаметно для себя самих находятся в «плену» у них, как говорят святые отцы подвижники. Так, иной человек почитает себя благодушным и мирным, но первая вспышка самолюбия показывает, как он несвободен от гнева. Иной, не достигши власти, почитает себя чуждым властолюбия, но, получив даже малую власть, обнаруживает, как глубоко, хотя и скрытно, гнездилась в нем страсть властолюбия. Еще более все это нужно сказать о страсти плотской.

Многие ли люди, считающие себя свободными от страстей, знают о пагубных действиях в душе самой опасной из них гордости? Сколь многих людей остановила она в самом начале, когда они только хотели начать жизнь духовную! Сколько было людей в мире, в том числе юношей и юных девиц, с самою пламенною ревностью принимавшихся за подвиги жизни духовной, удивлявших своею ревностью даже давних подвижников обителей; но вот многие из них погибали от гордости, и они, по словам святого апостола, «начав духом, ...оканчивали плотью» (Гал. 3, 3)! И как скрытны и опасны действия в душе гордости! Душа гордая иногда пред всеми уничижает себя, но лишь пока не коснулись заветного сокровища сердца; когда кается и умиляется, она втайне восторгается собою. Вот почему искренно каявшиеся блудницы и разбойники оказывались в очах Божиих лучше неукоризненных, по видимости только, праведников.

У иного человека гордость находит себе пищу в постоянно «деловом» настроении и занятости, возбуждающих в человеке гордое сознание и услаждение мыслью о великой пользе, приносимой окружающему обществу. Забывает такой человек об апостоле, «более всех потрудившемся» и, однако, говорившем о себе, что он только насаждал и поливал, возращал же все Бог (1Кор. 15:10, 3:6). Вот почему и Господь, и святые апостолы так часто предостерегали верующих от гордости. «Блажени нищии духом» (Мф. 5, 3), начал Господь изображение совершенства и блаженства евангельского и часто повторял, что «всяк возносяйся смирится, смиряяй же себе вознесется» (Лк. 18, 14). «Не бываим тщеславни... блюдый себе, да не и ты искушен будеши» (Гал. 5:26, 6:1), повторяет святой апостол Павел. Только тот прочно построил дом свой, т. е. твердое основание положил жизни духовной, кто, как говорит Господь, «копал и углубился», прежде чем положить основание (Лк. 6, 48), то есть, по духовному изъяснению отцов подвижников, смирение положил в основу своих подвигов духовных и добродетелей. Только «слез теченьми и иже из глубины воздыханьми», идущими от искреннего сердца, можно возделать ниву души и «во сто трудов уплодоносить» ее.

Сегодня в апостольском чтении слышали мы увещание, чтобы каждый из нас служил другим соответственно своему дарованию, полученному от Бога «по мере веры» (Рим. 12, 5–6). Но и дарования, полученные от природы или по наследству от родителей, легко могут быть утрачены, если обладающие ими не будут прилагать неослабных трудов над их удержанием и развитием. Приложим же этот труд и направим его в особенности внутрь, в глубь самого сердца, искореняя там с великим усилием терние страстей и смиряясь в сердце своем пред Господом, от Которого все свои дарования получили. Без такого труда самые дарования наши если и не совсем утратятся, то утратят свое духовное благоухание, как испарившаяся из сосуда благовонная жидкость.

Итак, «последуя смиренным» (Рим. 12, 16), полагаясь не на природные или приобретенные, быть может, случайно собственные дарования, а на Подателя их Господа, будем неленостно совершать труды и подвиги жизни, и тогда Господь, Которому мы неленостно трудились, воспламеняя усердие своего духа на служение Ему, «вознесет нас в свое время» (1Пет. 5, 6). Аминь.

* * *

¹

Сокращения при указании источника: ВлЕВ – Владикавказские Епархиальные Ведомости ВЕВ – Волынские Епархиальные Ведомости ОЕВ – Олонецкие Епархиальные Ведомости УЕВ – Уфимские Епархиальные Ведомости

²²¹

Произнесено в церкви Олонецкой Духовной семинарии 13 июля 1908 года во время педагогических курсов для церковных школ. (ОЕВ. 1908. № 15. С. 345–347.)

Поучение в Неделю 6-ю по Пятидесятнице священномученика Фаддея (Успенского), архиепископа Тверского